Неудавшаяся дуэль

[lubava]

…Солнечные лучи, свободно проникая через высоченные окна с резными решетками, падали на мраморный пол, раскрашивая его цветными узорами. Через широкую галерею неспешно шли несколько человек. Двое, идущие впереди, говорили по-французски. Один из собеседников, высокий темноглазый мужчина с порывистыми, но изысканными манерами, выдававшими в нем природного француза, что-то живо объяснял второму. Тот, чуть приподняв подбородок, чтобы лучше следить за быстрой речью своего эмоционального спутника, изредка кивал. Чуть поодаль за ними следовали еще четыре человека, составляя, таким образом, некое подобие свиты.
- …Надеюсь, что моя неудача с этим бал-маскарадом не слишком огорчила вас, монсеньор? – с надеждой спрашивал высокий француз, наклоняясь к своему собеседнику. – Я надеюсь в ближайшие же дни исправить мою оплошность…
- О, я вполне вам верю, мсье д’Амбуаз, - с легкой снисходительностью ответил его спутник. – Наше недавнее посещение Помпейских развалин было чудесным… Жаль только, нам не представилось возможности взойти на Везувий, но мы не теряем надежды… Так что, если вы согласитесь присоединиться к нам в чем-то подобном, моя супруга будет очень рада вашему обществу.
- Я польщен вашим вниманием, монсеньор, - поклонился д’Амбуаз. – А как вы находите Неаполь вообще?
«Монсеньор» заметно оживился:
- Королевство Неаполитанское богато не только прекрасными землями и замечательным климатом, но и вполне радушными людьми. Во многом это напоминает мне нашу Россию, если только не думать о…
Он прервал себя на какой-то мысли, доставлявшей ему чрезвычайно неприятные переживания.
- …Простите меня, граф, я прервал вас, - он напряженно улыбнулся и уставился взглядом на световые пятна на полу.
- Нет, что вы, монсеньор! – воскликнул француз, благодушно махнув рукой. – Кстати, я совсем забыл сказать, что здесь, в Неаполе, вы вполне можете встретить и своих соотечественников. Некоторые из них очень неплохо приняты при здешнем дворе, и в особенности Ее Величеством…
В последних словах прозвучал явно какой-то намек.
- Кого же? – резко спросил «монсеньор», останавливаясь.

(далее - в комменты)

@темы: Про Павлика, фанфеги-факфики и прочий бред, Личное

Comments

[lubava]

Граф д’Амбуаз не успел ответить, как в другом конце галереи, до которого оставалось не более десятка метров, показались два человека. Они приближались быстрым шагом и были настолько поглощены беседой, что не замечали никого вокруг.
- Да вот, кстати, и они, - заметил француз своему русскому спутнику. – Позвольте…
Он шагнул вперед, чуть раскидывая руки в стороны и перегораживая идущим дорогу. Те одновременно подняли глаза и остановились.
- Ваша светлость…, - сказали они одновременно, церемонно кланяясь.
Граф тоже поклонился им и, встав в полоборота к своему спутнику, произнес:
- Монсеньор, позвольте представить вам посланника российского, графа…
- …Андрея Разумовского, - закончил за него «монсеньор», но таким неприятным и холодным тоном, что француз быстро повернулся.
- Монсеньор знает господина графа?
- Так же хорошо, как и он меня, - процедил сквозь зубы «монсеньор», пристально глядя на посланника, который с каждой секундой все больше походил на статую из Помпейских раскопок.
…Перед его глазами мелькнуло совсем другое лицо – не Разумовского. Прелестные, с длинными ресницами, глаза, нежные губы, улыбающиеся чему-то мимолетному, бархатные щечки, на которых розовыми лепестками цвел морозный румянец…. Узкая маленькая ручка, поправляющая выбившуюся прядь…. И бездонное яркое синее небо, какое бывает только в прошлом – нереально глубокое…
…Потом – это же лицо, только мертвое, восковое, почти потерявшееся на высокой подушке. И ужасный запах смерти вокруг…
В душу слово вломился кто-то жестокий и стал немедленно драть и рвать ее на куски раскаленными щипцами. Прошлое – сладкое и страшное, неумолимое и невозвратное – обрушилось таким мощным огненным вихрем, что отблески его заметались в потемневших глазах «монсеньора».
Посланник с белым лицом все так же стоял перед ним, а французский граф внимательно смотрел на своего русского спутника, рука которого медленно опускалась вдоль бедра, нащупывая эфес шпаги.
- Ну, здравствуй, Андрей, - негромко сказал по-русски «монсеньор» неожиданно охриплым голосом.
Разумовский попытался отвесить поклон, но оцепеневшее тело не повиновалось ему – поклон вышел каким-то кривым.
- Приветствую вас, ваше…
- Нет! – резко перебил его «монсеньор». – Здесь я – граф Северный.
- Да, монсеньор, - ответил Разумовский.
- Так что, - продолжил «монсеньор». – Как это ни удивительно, а сейчас мы с тобой – почти ровня. Ты понимаешь, о чем я?
Разумовский отрицательно покачал головой, не сводя глаз с лица того, кто назвался «графом Северным».
- Ну, так я тебе сейчас объясню, - негромко ответил тот и резко выхватил шпагу из ножен. – Защищайтесь, граф!
Последние слова были сказаны уже по-французски, так что никто из присутствующих не мог сомневаться в их содержании.
Разумовский слегка пошатнулся, не делая попытки схватиться за оружие, хотя в опасной близости от его щеки подрагивал острый кончик шпаги его противника. Перекошенное яростью лицо графа Северного почему-то стало терять свои очертания, и только глаза, полыхавшие страшным огнем, походили на два раскаленных кинжала.
…Он моргнул и в это долгое мгновенье ему почудился-послышался легкий шепот над ухом, томный и тонкий аромат духов… и нежная ладонь, прикасающаяся к его груди…
Андрей открыл глаза и наваждение исчезло. Перед ним стоял в угрожающей позе человек, искренне желавший его смерти. Человек, бывший некогда его близким другом, любивший его и поверявший ему такие сокровенные мысли, на которые мог бы рассчитывать не каждый духовник. Он видел его глаза, наливавшиеся кровью и безумием, он слышал, как со скрежетом рушится мир вокруг них, он видел такую отчаянную боль в душе бывшего друга, которая его самого делала таким ничтожным, пошлым и подлым… Он понял, что хочет умереть от его шпаги, потому что недостоин даже малой толики его страданий.
- Я принимаю ваш вызов, монсеньор, - тихо сказал он, обнажая шпагу.
В этот же миг он заметил – или ему показалось – какой-то отблеск в глазах графа Северного, искру надежды и освобождения, и понял, что умрет быстро и без мук…. Андрей вздохнул и коротко кивнул, давая понять, что готов к дуэли. «Монсеньор» также занял боевую позицию. Несмотря на то, что он был ниже Андрея чуть ли не на полголовы, тот прекрасно знал, с кем имеет дело. Разумовский еще раз вздохнул, уже освобождая свой ум от ненужных более переживаний, как возникшее оцепенение, в котором оказались остальные участники сцены, было разорвано. И самым решительным образом. Очнувшийся от минутного потрясения граф д’Амбуаз метнулся прямо между двумя шпагами, лицом к своему спутнику, и широко раскинул руки.
- Ваше Высочество!!! – отбрасывая всякую анонимность в обращении, воскликнул он c искренним ужасом в голосе. – Я не могу этого позволить!!!
Тут и на Андрея кто-то кинулся сбоку, хватая за руки и принуждая опустить оружие.
- Господа! Господа! Прекратите!! – зашумели все остальные.
Разумовского потащили в сторону, - кажется, это был его приятель, с которым они беседовали пять минут назад (Боже, как давно это было!) на какую-то захватывающую тему. Он повиновался, как безжизненная кукла, механически переставляя ноги.
Последнее, что он увидел – взгляд своего умершего друга, взгляд, опрокидывающийся куда-то в себя, в бездну….
27.01.2008

[.molnija.]

ооо
а откуда это?
я хочу прочитать всю историю...

[lubava]

.molnija. Это - ниоткуда это мой собственноручно написанный текст по мотивам события
спасибо за реакцию Оно не фрагмент чего-либо. Оно просто самостоятельный текст.

[.molnija.]

очень удался, чесслово!

[lubava]

.molnija. спасибо.